Почему в Православной церкви нет священных изображений в виде скульптуры.

Скульптура - древнейший вид изобразительного искусства. В отличие от живописи и рисунка, которые являются двухмерными, или плоскостными, изображениями, скульптура является изображением трехмерным, пространственным и, следовательно, более реалистичным, если, конечно, эта скульптура не абстрактная.

Примером воздействия трехмерных изображений на эмоциональное состояние человека может послужить один очень интересный случай. Двое мальчиков с родителями отправились в Русский музей. Один был постарше, восьмилетний, другой - совсем маленький, лет, примерно, четырех. Мальчики вошли в зал, где была представлена скульптура. Тот, который был поменьше, слегка встревожился, но затем, оглядевшись вокруг, успокоился. Подойдя к старшему, он тихо спросил: "А ты не боишься?" И младший с довольной улыбкой произнес: "Я их тоже уже не боюсь. Я понял, что они - не живые. Это раньше я с ними здоровался и просил, чтобы они вдруг не побежали за мной".

Интересно, что есть множество описаний таких похожих ситуаций. Значит, подобное воздействие весьма распространено. И дело здесь, очевидно, в особенностях психологии восприятия объемных изображений, особенно таких, которые реалистически передают форму человеческого тела.

Восприятие трехмерных скульптурных изображений, или, если следовать искусствоведческим терминам - круглой скульптуры, эмоционально более действенно, чем восприятие изображений плоскостных. Именно здесь причина того, что в мире языческом в качестве идола, то есть образа несуществующего божества, служила именно скульптура.

Другой пример. В коридоре одной из больниц имеется скульптурный полнофигурный портрет основателя этой больницы - выдающегося врача. Примечательно, что кончик бронзового ботинка буквально отполирован от бесчисленных лобзаний больных людей, и все потому, что местное поверие заставляет совершать подобные действия якобы "во благо".

Конечно, этот пример соприкасается уже с другой областью - областью суеверия, но, думается, что если бы вместо скульптуры имелся бы живописный портрет, то поведение экзальтированных, не просвещенных светом Святого Благовествования людей было бы несколько другим.
Примером суеверия может служить и неуместное почитание надгробных памятников, особенно если они изображают Спасителя, Божию Матерь, ангелов или крест. Памятник - это только памятный знак, свидетельство об усопшем, символ почтения. Надгробный памятник, конечно, требует бережного к себе отношения, но это никак не священное изображение.

Вообще в христианском мире отношение к скульптуре неоднозначно. Отцы Седьмого Вселенского собора ничего не говорили о различиях между живописными и скульптурными священными изображениями, не говорили и о технике выполнения этих изображений. Вот что свидетельствует выдержка из определения Седьмого Вселенского собора: "...со всяким тщанием и осмотрительностью определяем, чтобы святые и честные иконы предлагались (для поклонения) точно также, как и изображения честного и животворящего креста, будут ли они сделаны из красок или (мозаических) плиточек или из какого-либо другого вещества, только бы сделаны были приличным образом..."

Если же вспомнить Священную историю Ветхого Завета, то можно выяснить, что некоторые священные изображения в Скинии Моисеевой, а именно: херувимы над Ковчегом Завета, были скульптурными.

Тем не менее, существует огромная разница в понимании возможности использовать скульптуру в качестве изображения священного среди православных христиан и католиков.

Интерьер католической церкви украшают многочисленные скульптурные изображения и, наряду с витражом, статуи святых - характернейшая черта западно-европейского церковного искусства.

Для православных статуя - явление чужеродное. Если обозреть историю становления священных изображений и Византии, и Древней Руси, то практически невозможно найти периода, когда в православных храмах какое-либо значимое место занимала скульптура. Исключение составляют изображения преподобного Нила Столбенского, Николы Можайского, Параскевы Пятницы и некоторые другие.

Барельефы на фасадах древнерусских церквей, мелкая пластика церковной утвари носят сугубо утилитарный, декоративный характер и не имеют такого значения в литургической практике Церкви, как образы Господа Иисуса Христа, Божией Матери, ангелов и святых, к тому ж эти декоративные изображения не являются круглой скульптурой. Надо сказать, что пространственное мышление православных христиан в области художественной во всей полноте выразилось в церковной архитектуре - в храмостроительстве.

В чем же причины такого различного отношения к скульптуре у православных и католиков?

Для ранних христиан изваяния служили живым напоминанием о статуях на языческих капищах, и поэтому, создавая свой особый язык священных изображений, первые христиане всячески старались отгородить себя от искусства языческого, хотя справедливости ради надо заметить, что существовали в самые первые века христианства многочисленные скульптурные изображений Спасителя в виде Доброго Пастыря, а также горельефы (то есть выступающие на три четверти из плоскости изображения) на римских саркофагах, показывающие Христа с учениками, Божию Матерь и святых. И уже в то время можно проследить, что на западе наряду с многочисленной живописью (в римских катакомбах, например) существовали и скульптуры, тогда как на востоке акцент явно был в сторону изображений плоскостных.

А после отпадения католической церкви от православной принципы подхода к внешней форме священных изображений стали явно противоположными. И корень этих противоречий в различиях аскетической практики и молитвенного делания восточной и западной церквей, о которых уже упоминалось ранее. Чувственная экзальтация католической молитвы, когда молящийся должен представлять себя, к примеру, стоящим возле распятого на кресте Господа или следующим за Ним в толпе народа по Крестному пути, находит свое предельное выражение в скульптуре, особенно в скульптуре, максимально приближенной к реальности.

Восточная аскеза, запрещающая всякую чувственную образность во время молитвы, находит свое выражение в символическом языке иконы, которая показывает не пышущий пламенем страстей человеческих реальный мир, а наполненный нетварным духовным светом горний мир Божий.

И надо сказать, даже с чисто внешней стороны - стороны формы, плоскостные изображений, уже в силу своей изначальной условности, имеют большую степерь свободы иносказания, чем скульптура.

Именно об этом пишет преподаватель Московской Духовой Академии Михаил Дунаев: "В самом деле, достаточно представить скульптурное изображение с нарушенными пропорциями тела, чтобы понять его малоприемлемость для выражения идеи нетленного горнего. Плоскость, с ее отсутствием третьего измерения, может стать невидимой гранью между двумя мирами, дольним и горним, то есть земным и небесным. Скульптура такой возможности лишена по природе своей: система условностей, применимая к живописи, для нее недопустима".

Архимандрит Рафаил так высказывается о скульптуре: "Статуя - это увековечивание непреображенного и неодухотворенного вещества, тяжкого и давящего (при этом форма ее может быть по-земному красивой, эмоционально насыщенной и даже казаться "одушевленной"). Тертуллиан, который отрицательно относился вообще к изображению, особенно часто направлял удары своих обличений против искусства ваятелей. Для Тертуллиана статуя - это идол, атрибут язычества. В иконе нет давящей массы тела. Там тело как бы непроницаемо и прозрачно. В статуе мы замечаем два встречных движения: статуи к земле и земли к статуе. Статуя давит на землю; земля, сопротивляясь ее тяжести, также давит на статую. Это борьба двух тел. Хочу отметить, что здесь имеются исключения, но вопрос не в исключениях, а в общих тенденциях и возможностях ваяния как вида искусства. В иконе тело не имеет притяжения к земле. Оно невесомо, но в то же время не бесплотно. Оно во плоти, но плоти преображенной, включенной в другие силы и энергии, в плоти, которая приобрела новые свойства и преодолела косность вещества. Внешняя неподвижность иконографических фигур - это форма их внутренней динамики".

"Энциклопедия православной иконы. Основы богословия иконы".